Путин едет по трассе Амур на калине, http://forums.drom.ru/special/t1151442601.html Опции

[Shiko]

Вот так, за десять часов проехал 350км, оказывается калина надёжный и комфортабельный авто с его слов


[attachment=63230:0x170.png]
[attachment=63231:40x170.png]
[attachment=63232:240x170.png]




P.S. "А чё ему приору то не дали, не достоен что ли?"

P.P.S. "интересно,а че охрана на крузаках,всех бы на пятерки да семерки посадили,так сказать весь модельный ряд унитазов прорекламировать,а то одни КАЛины брать будут. "

P.P.P.S.
"Если бы путин на самом деле проехался на серийной калине в окружении нив или уазов патриотов, и пусть даже калина слегка сломалась, я бы наверно уверовал в Путина и только из за патриотических чувств купил Калину - я серьезно.

Но подобные пробеги отечественного авто уже были, примерно в 1995 году тогда еще сущесвовавший азлк отправил в путь свои люкс москвичи, с техничками и отогревом москвичей в теплых гаражах.

То что делает Путин едя на калине, ниграма не смешно, а ужасно печально, Калина то в целом не плохая машина, вот только имидж связаный с ней, а скорее с властью, заставляет людей ненавидить все российско-властно-олигархическое.
все это очень печально."

Сообщение отредактировал Shiko - 30.8.2010, 16:04

[Shiko]

3_)

…Премьер снял шоферскую кожанку, бросил ее на заднее сиденье, наконец кивнул мне: «Садитесь, будем работать». Сам сел за руль своей «Лады-Калины». И резко рванул с места. Я включил диктофон.

«Мне нравится сидеть за рулем»

- Владимир Владимирович, а что, вам недостаточно руля премьер-министра? (Путин, как мне показалось, насторожился). Или, может, в Белом ссылка доступна только зарегистрированным плохо коробка передач работает? (Премьер недоуменно повел плечом). Или рычаги переключения скоростей, что вы вынуждены, как простой шофер, - у вас даже куртка такая, - ехать и проверять дорогу?

- Мне нравится сидеть за рулем (Путин с облегчением вздохнул). А потом, мне захотелось своими глазами посмотреть, как распорядились деньгами из казны, что за дорогу мы достраиваем в этом регионе – Чита – Хабаровск.

- То есть вы чиновникам своим не доверяете? Или…

- Доверяю. Но проверять не мешает.

- Ну вот посмотрели… Ваши оценки сильно поменялись?

- Поменялись. Во-первых, для меня стало ясно, что та часть дороги – километров 500 до Хабаровска, почти вся частями до Сковородино подлежит капитальной реконструкции. На этом объекте мы будем оставлять финансирование, хотя мы планировали его снять и все ссылка доступна только зарегистрированным перебросить на другие объекты здесь, в регионе…

У коррупционеров нет тормозов

- А вот если этот метод – я имею в виду глубокое погружение в проблему – использовать не только на строительстве дорог, а в борьбе с коррупцией? Но я не имею в виду, что вместо кожаной куртки шофера – милицейский мундир надеть или прокурорский. И все же…

- То, чем мы с вами занимается, это вопрос производственного характера. А та проблема, которую вы упомянули – коррупция – не производственная, она лежит в совершенно других сферах, в других областях – она и моральная, и юридическая. Это организационная отчасти проблема. С точки зрения, что нужно организовывать дело таким образом, в том числе и в экономике, чтобы создавать условия, которые бы исключали любые формы коррупционного поведения человека.

- Но вообще, что с ней делать, с коррупцией? И законов столько понапринимали, и президент у нас строгий, и премьер. А все равно никак ее не поборешь – коррупцию, она все процветает и процветает, и просвета никого нет, Владимир Владимирович. Вы же сами знаете. Или я не прав?

- Ну, я не могу сказать, что совсем уж нет никакого просвета. Но надо откровенно признаться, что, во-первых, эта проблема существует в стране. И в то же время нужно сказать, что с ней сталкиваются все страны с переходной экономикой. Там, где страна уже имеет устойчивую экономику, устоявшиеся правила поведения, все регламентировано, все расписано – по секундам, по метрам, по высоте и по ширине, - там и коррупции поменьше. Хотя это не значит, что ее там нет. Ну вот возьмите события на юге Испании годичной давности, когда там пересажали всех местных руководителей, которые в коррупционном режиме торговали землей, объектами недвижимости….

- Ну, вот вы произнесли где-то с год назад: где посадки? А посадок-то нет!

- Почему это нет? Есть, посмотреть статистику…

- Мало.

- Нет, достаточно много, в том числе, кстати говоря, и в милицейской среде есть посадки. Есть везде. Если вы посмотрите – я же не готовился к нашей с вами беседе, у меня этого в голове нет. Но я точно знаю, что цифры впечатляют. И у нас посадок в последнее время достаточно за преступления, совершенные в сфере экономики. В том числе и за коррупцию.

- А как воруют – прямо беда для России!

- Ну, так это разве беда только России? А что, в других странах не воруют. А если нет, то там сидят за что?

- Да мне за мою державу обидно! Пусть за границей они там себе сидят...

- Я же сейчас не об этом говорю. (Путин поднимает на меня брови). Я не говорю, что у нас все хорошо. А я о том, что здесь ничего уникального нет. Ясно, что с этим надо бороться. И ясно, что это проблема, ее все признают.Очевидно также, что это зависит от зрелости самого общества. А вы знаете, что у нас по законодательству равная ответственность предусмотрена как для взяткополучателя, так и для взяткодателя. А почему?

- Потому что и там, и там – корысть.

- Потому что это – две стороны одной и той же медали.

- Да…

- Ну вот… Если у нас взяткодатели получают не меньшие сроки, чем взяткополучатели, это говорит о зрелости общества.

- То есть вы считаете, всё, что нужно, делается сейчас?

- Нет, я так не думаю. Я думаю, что борьба с коррупцией могла бы, наверное, быть более эффективной. Но это вопрос, который ждет своего кропотливого исследования.

- А вы тоже не знаете, как бороться с коррупцией?

- Если бы знал, я бы применил это средство. Просто прямым ужесточением наказания, скажем, - оно вряд ли уже может быть эффективным.

Я однажды столкнулся с ситуацией, которая меня очень удивила и даже ошарашила, я бы сказал. Один из правоохранительных органов вел разработку группы контрабандистов и коррупционеров. И пришли ко мне руководители службы и доложили о том, что они приняли решение провести аресты среди части этой группы.

Я возразил: «Знаете, если вы это сделаете, но не возьмете всю группу, тогда вы не сможете доказать преступную деятельность остальных». На что руководитель ведомства мне ответил: «Сможем». «Ну как же вы сможете, – спросил я, - если они сразу залягут на дно и концы в воду спрячут?» На что он мне ответил: «Вы знаете, они не залягут и никаких концов никуда не спрячут». Говорю: «Как это – будут продолжать?» Он говорит: «Да, будут продолжать». «Как же они будут продолжать, если будут знать, что вот вы сегодня арестовали часть их подельников?» Знаете, как он мне ответил? Он говорит: «Они не смогут остановиться». Я говорю: «Не ври, этого не может быть».«Вот увидите». «Ответишь, - сказал я ему, - если ошибешься». Он говорит: «Отвечу».

Путин даже несколько сбавил скорость, вспоминая этот эпизод.

- Произвели аресты. И что вы думаете? Оставшаяся часть группы продолжила эту же деятельность! Через две недели все были арестованы! Ну как это объяснить? Причем были взяты с поличным.

- Это давно было?

- Года три назад… Чем быстрее мы станем страной с развитой рыночной экономикой, постепенно и коррупция будет уходить.

Премьер немного помолчал, перевел дух и чуть-чуть прибавил скорость.

- Если помните, в начале 90-х ребята в спортивных штанах держали в страхе весь бизнес. Постепенно часть этого бизнеса встала на ноги, окрепла, и теперь эти ребята с короткими прическами, они все в лучшем случае либо в охранных структурах этих крупных компаний, либо в тюрьме. Так что этот период закончился. Надеюсь, что мы покончим и с периодом этого разгула коррупции.

«Ругал, и ругаю, и буду ругать. У меня не наградной отдел»

- Владимир Владимирович, как вы считаете, в кризис бизнесмены у нас не подкачали?
- Во всяком случае, на меня благоприятное впечатление произвело поведение в основном практически всех представителей крупного российского бизнеса в период кризиса. Больше всего удивило даже не то, что они были готовы участвовать в антикризисных программах. А и то, что они действовали достаточно мужественно – в том смысле, что, принимая на себя обязательства, практически – вот без всякого преувеличения могу сказать – они ставили на кон, что называется, все свое благосостояние. Но они не боялись этого делать.

- Владимир Владимирович, а вы же сами их ругали.

- Ругал, ругал.

- Вы оказали банкам помощь, а они, вместо того, чтобы дать предприятиям кредиты, за границу – да? – стали деньги переводить.

- Ну, это не совсем так.

- Было, было!

- Нет-нет. Не то, что за границу. Они работали на курсе, переводили деньги из валюты в валюту. Но это все не значит, что они куда-то утаскивали эти деньги. Но то, что вы сказали – я их ругал. Конечно, ругал. Ругал, и ругаю, и буду ругать. У меня же не наградной отдел. Моя задача в том, чтобы выискивать, кто и чего конкретно недоделал, недоработал. Кто совершает ошибки, кто поступает некорректно. Обращать на это внимание. Но мы же сейчас с вами… Вы же не олигарх?

- К сожалению, нет.

- У меня нет необходимости накатывать на вас.

- А на меня-то за что?

- Или в вашем присутствии – на них. Я вам говорю о своих впечатлениях в период 2009 года. Говорю искренне.

"Вы, Саша, заблуждаетесь..."

- А чего же они – вот и президент, и премьер говорят: даешь модернизацию! А бизнес – в стороне. Может быть, исключая только Сколково… Может, правительство их не привлекает, не заинтересовывает?

- Да, мы не можем быть довольны тем, что происходит в стране с точки зрения модернизации. Но что касается Сколково – эту тему в основном курирует администрация президента, и в общем, и в целом, мне кажется, первые шаги там удается сделать в оптимальном режиме.
А что касается модернизации в целом… Я должен сказать, вы, Саша, заблуждаетесь. Вы считаете, что вообще ничего не происходит…

- Нет, я так не сказал.

- … в экономике страны с точки зрения модернизации.
Во-первых, все, что создается заново, делается на совершенно новой технологической базе.
Второе. Вот мы часто говорим: кризис должен помочь модернизировать производство. На самом деле он уже помогает. Не везде и не всегда, но часть помогает. Я сам с большим интересом ознакомился с деятельностью, например, некоторых наших крупных химических компаний, которые в условиях кризиса, как сказали их руководители, вынуждены были ссылка доступна только зарегистрированным в модернизацию производства с целью остаться конкурентоспособными. И эта модернизация привела к кратному уменьшению затрат производства. Вот это и есть модернизация. Она происходит, я вас уверяю, и в других отраслях – мы это имеем.


Про рывок и застой

- И государство, и общество, и власть вроде бы созрели к рывку. К такому, каким был гагаринский рывок.

- Вы считаете что должен быть обязательно «рывок»? Вам не нравится спокойное, поступательное, планомерное, ритмичное развитие?

- Вдруг это в застой может превратиться?

- Почему? Если мы имеем дело вот с такой модернизацией, как в энергетических наших компаниях, чего же здесь застойного? Почему обязательно нужны революции и рывки?

- А иначе мы успехи не заметим. Мы будем постепенно привыкать к ним.

- Нет, нет, нет. Во-первых, к хорошему все равно быстро привыкаешь. Во-вторых, мы всё заметим. Когда зарплата будет повышаться, люди это прекрасно видят.

- А когда это все будет?

- А что, уже замечаем… Да, у нас был кризис, который не был связан с нашей практической деятельностью, он пришел не из нашей территории. Сейчас уже встаем на ноги, выходим постепенно из кризиса. Думаю, что это произойдет в самое ближайшее время.

- А он уже закончился, кризис?

- Нет. Я думаю, что еще не закончился.

- А вы же, помнится, в конце 2008-го говорили, что в третьем-четвертом кварталах 2010-го выкарабкаемся.

- Правильно. Так и происходит. У нас из месяца в месяц растет ВВП. Просто мы еще не вышли на докризисный уровень. Скажем, уровень безработицы у нас приблизился к докризисному уровню. Но еще и производительность труда, еще и ВВП докризисного уровня не достигли. Поэтому позитивные тенденции очевидны. Но окончательно нельзя сказать, что вышли из кризиса.

Это вопрос очень важный. Почему? Если мы скажем, что вышли из кризиса, тогда нам нужно прекращать антикризисные меры. А это колоссальные ресурсы из федерального бюджета на поддержку тех или иных отраслей. А если мы вышли из кризиса, то их уже не надо поддерживать. Иначе мы надуем пузырь, будем вести перепроизводство товаров, которые не найдут спроса. И с точки зрения экономической целесообразности придется срочно сворачивать эти меры поддержки.

Или, если видим, что не вышли из кризиса, тогда мы должны наоборот – стимулировать развитие отдельных отраслей и направлять туда ресурсы. Из того, как мы считаем, вышли или не вышли из кризиса, - за этим следуют важные практические выводы. Я лично считаю: пока мы целиком из кризиса не вышли, кстати говоря, у нас за последний месяц по промышленности, по ВВП в целом не такая уж радужная картина, как на протяжении предыдущих месяцев была, есть определенные там колебания. Может быть, это носит сезонный характер. Но в целом, на мой взгляд, мы должны продолжить антикризисные меры…

Премьер остановился, и мы немного погуляли с ним по берегу реки, неподалеку от хвойного леса.

- Владимир Владимирович,- сказал я Путину. – Я понаблюдал, пока мы с вами ездили, - везде боятся Путина.

- Хорошо, - улыбается.

- Везде ждут вашего приезда. Всё ремонтируют, заботы красят, фасады. Я уже предлагал вашей пресс-службе опубликовать график визитов премьера на ближайшие месяцы. Чтобы там…

-… асфальт клали…

Но тут налетели злющие забайкальские комары, от которых премьер очень ловко оборонялся, как опытный и знающий путешественник.

ДОСЛОВНО

«Это болтовня, что я по-прежнему руковожу страной».

Об этом премьер заявил во время обеда с журналистами, сопровождающими его в автокомандировке.

- Мне надоело заниматься внешней политикой, - откровенно признался вчера Владимир Путин во время обеда, который состоялся в одном из придорожных кафе на трассе «Амур», в 100 километрах от Читы. – Дмитрий Анатольевич качественно делает свою работу. Зачем туда лезть? Это не хобби. И я не вижу ничего такого, что вызывало бы какие-то опасения, тревогу. Президент все делает качественно, взвешенно, - все, что он делает во внешней политике. Я могу ему позвонить, он – мне, мы можем посоветоваться. Я как премьер-министр участвую в заседаниях Совета Безопасности. Мы обсуждаем много различных вопросов. Но решения остаются за президентом.

Так что это болтовня, что я по-прежнему руковожу страной.