Якутск-Магадан по Хандыгской трассе, 2006 год, Автостопное путешествие с Магаданцами, журнальный вариант. Опции

[strelec]

Возможно будет вам интересно. С благодарностью к магаданцам Анатолию и Константину:



ПУТЕШЕСТВИЕ – ЭТО ПРОСТО.
Валерий Люшков.
Написав название, задумался, действительно ли это так? Да, если говорить о том, что чаще всего мешает нам осуществить ту или иную мечту, связанную с дальним путешествием. Для большинства из нас - это затратность путешествия. Расходы на дорогу, проживание, питание. Особенно актуально это сейчас, когда снижение доходов тех, кто мог себе позволить путешествия, так или иначе организованные, вынужден себя в этом ограничить. С уверенностью, проверенной личным опытом, могу сказать, что, путешествуя можно тратить денег ни чуть не больше, чем, живя дома. А если это путешествие связано с пребыванием на природе, то и вовсе свести траты почти к нулю. Кому, кому как не рыболовам и охотникам, уметь добыть себе и своим попутчикам пропитание, сочетая интересное путешествие со своими любимыми занятиями. 
В детстве, как и большинство из нас, я зачитывался книгами об интересных и авантюрных приключениях, мечтая когда-либо самому решиться на что-либо подобное. Возможно, именно это в подростковом возрасте и привело меня к увлечению охотой и рыбалкой, увлекательнейшим занятиям, напрямую связанным и с пребыванием на природе, и с путешествиями. Но, как и для многих из нас, большей частью это происходило в, так сказать, домашних угодьях, в своем или соседнем районе. А тянуло еще и в дальние дали, в настоящую тайгу, тундру, горы, в неведомые и бескрайние просторы. В последствии что-то удалось увидеть, благодаря связанным с работой командировкам. Что-то благодаря приглашениям в качестве журналиста от туристических фирм. Но разве сравнить расписанную и регламентированную служебным заданием поездку с самостоятельным путешествием. Когда ты сам себе выбираешь маршрут и сам, по-своему желанию, в любой момент можешь его изменить. Когда предыдущие возможности устраивать перестали, помогло знакомство с самостоятельными путешественниками. Это люди, которые реально и с минимальными затратами умеют воплощать свои мечты, путешествуя не только по своей стране, но и по всему миру. И, конечно же, сразу задумался о том, как их опыт можно применить к рыболовным и охотничьим путешествиям. Попробовал – получилось. 
Не буду писать справочник, подробно разбирать и объяснять технику подобных путешествий. Все это, так или иначе, будет в моих рассказах. Не ленивый сможет сам найти всю необходимую информацию в Интернете, на сайтах и форумах клубов самостоятельных путешественников. Скажу лишь, что людьми, путешествующими самостоятельно, техника эта давно отработанна до мелочей, от выбора маршрута, до правильного подбора одежды и экипировки. Правильно используя «попутные течения» они умудряются не затратно и интересно путешествовать по всему миру, от Арктики до Антарктиды. Есть и моменты, о которых нельзя не упомянуть:
- Ваш главный капитал и ресурс в самостоятельном путешествии, обеспечивающий, в том числе, и вашу безопасность - это умение пользоваться своей головой. 
- Чем больше у вас свободного времени, тем дешевле и интереснее вы можете путешествовать. 
- Отправляясь в самостоятельное путешествие, всю ответственность вы берете исключительно на себя. Никто в пути не обязан вам помогать.
- Если вам что-то мешает путешествовать, вы этого недостаточно хотите.

ПОПУТКОЙ НА КОЛЫМУ.
Посвятив июль 2006 года путешествию по России, в начале августа я добрался от Подмосковья до Якутска. Позади тысячи километров сменяющихся федеральных трасс, Енисей у Дивногорска и сказочной красоты берега Байкальского острова Ольхон, степи и сопки Забайкалья. 
А изначально самым трудным оказалось выбраться из накатанной колеи и решиться выйти из дома. Опыт путешествий и существования в дикой природе у меня был, равно как и экипировка, но деньги, на которые я рассчитывал путешествовать, растворялись на глазах. Казалось, что кто-то или что-то специально ставит препятствия, пытаясь на меня влиять.
Нельзя сказать, что у меня был какой-то конкретный план. Проехать почти всю страну на восток, если получится, до Магадана, наверное, самое конкретное, что можно было о нем сказать. В общем, что-то вроде разведки. Посмотреть Россию, наметить себе места для будущих охотничьих и рыболовных путешествий. 
Неизвестность немного страшила. Тем более, что в порядке эксперимента, я решил, там, где это будет целесообразно, продвигаться на восток автостопом. И было совсем не факт, что у меня это получится. Одно дело - молодежь, путешествующая автостопом под легенду о «бедном студенте», другое - дело мальчик взрослый. С другой стороны, почему бы не попробовать. И, когда первый же остановившийся водитель-дальнобойщик, узнав, что нам по пути, сказал – «Садись», для меня это слово прозвучало как приговор. Всем существом я почувствовал, как в этом мире шевельнулся, сдвинулся с места и сначала медленно, а затем быстрее закрутился, оживая, какой-то неведомый большой механизм. Качнувшись, машина тронулась, сердце запело, путешествие началось. 
И вот, через месяц я оказался здесь, у поселка Нижний Бестях, от которого в Якутск, на другой берег Лены, - паромная переправа длиной в двенадцать километров. Закончилась трасса «Амур», называемая местными по старинке АЯМом или Амуро-Якутской магистралью. Про нее водители горько шутят, что по АЯМу вначале едешь в недоумении, а въехав в Якутию в шоке. Отсюда же начинает отсчет самая восточная федеральная трасса России - «Колыма». Река Лена здесь с мощным течением, обширными песчаными островами и с едва виднеющимся вдали противоположным берегом. Переправившись на пароме в Якутск, за день знакомлюсь с центром города, выхожу на связь с друзьями через Интернет, пополняю запас продуктов и к вечеру вновь возвращаюсь к Бестяху. Бестях в переводе с якутского на русский – сосновый. На высоком песчаном берегу и впрямь сосновый бор, за ним поселок, а у реки здесь почти пустынно. Изредка причаливают и отходят паромы, переправляющие в Якутск и возвращающие назад партии машин и пассажиров. Жара под плюс тридцать, вода в реке теплая и на пару дней можно задержаться здесь для небольшого отдыха. Небольшие остановки в пути помогают хорошо отдохнуть и восстановить силы. И, конечно же, оказавшись на Лене, не могу себе отказать в удовольствии заняться рыбалкой. До этого удалось хорошо порыбачить на Енисее, ниже Красноярской ГЭС, на острове Ольхон, на Байкале, в Читинской и Амурской областях, на реках Черный Урюм и Урка. Здесь, на Лене, щука и крупные окуни неплохо ловятся на блесну прямо у паромной переправы. Но для кратковременной стоянки с ночлегом лучше уйти подальше от людного места. Спустившись по берегу примерно на полкилометра ниже грузовой площадки и найдя подходящее место, ставлю палатку там. Устроившись, расчехляю свой дорожный спиннинг, на который до наступления темноты удается поймать на ужин и завтрак пару щук и несколько крупных окуней. Неподалеку три эвенка из Бестяха хорошо ловят окуней на донки с наживкой из червя. От них же узнаю, что на червя здесь запросто можно поймать и стерлядь, и другую, экзотическую для жителя средней полосы России, рыбу. Делать это лучше с островов, когда при дальнейшем падении уровня воды до ближних из них можно будет добраться по обнажившимся песчаным косам. Червя на наживку можно добыть под листвой, в затененных местах, в прибрежных зарослях ивняка. Но, когда на следующий день я попытался это сделать, мое желание набрать червей быстро кончилось под мощным натиском атаковавших меня комаров. И это притом, что десяти метрах от тех же самых кустов можно было совершенно спокойно загорать.
Отдохнув, отправляюсь в путь. Котелок в глубине рюкзака полон вкуснейшей жареной Ленской рыбкой. Дальше путь на Колыму. По дороге, которая по сведениям из разных источников местами то ли не существует вовсе, то ли существует, но лишь в виде зимника. От нулевого километра стоплю УАЗик с ездившими закупаться продуктами на оптовый склад в Якутск молодыми парнями из поселка Ытык-Кюёль. С ними я проехал первые четыреста с лишним километров по трассе «Колыма».
От поселка Нижний Бестях до Хандыги летом в сухую погоду на всем протяжении - это вполне приличная, отсыпанная камнем, периодически грейдируемая дорога с реально существующим пассажирским и грузовым движением. По сторонам от нее пейзаж очень похожий на природу средней полосы. Вначале с березками, зелеными полянками и пасущимися стадами коров и лошадей, а ближе к реке Алдан, от Уолбы к паромной переправе, более свойственная этим местам тайга, с преобладанием лиственницы. В немногочисленных поселках встречаются заправки и чайные, где можно перекусить и утолить жажду вкуснейшим брусничным морсом. У всего здесь заметный восточно-азиатский колорит. Будь то встречающийся повсеместно символ якутского гостеприимства - коновязь или традиционное разведение коров и коней на мясо. И это в краю, где зимой нередки морозы за минус пятьдесят. Как не звучит парадоксально, но Якуты там, что называется ныне Якутией или Саха, исторически народ пришлый. Об этом говорит и то, что якутский язык принадлежит к тюркской группе. Якуты пришли сюда, поднявшись некогда по Лене из Прибайкалья, уходя от набегов воинственных кочевников. 
По информации от путешественников и местных жителей, есть здесь и поселения «славящиеся» культивируемым в них якутским национализмом. На первом участке трассы «Колыма» к не рекомендуемым для посещения они относят поселок Чурапча. На вопрос об этом мой приятель, якут по национальности, молодой журналист из Якутска ответил примерно так: «Гопники есть везде и они везде одинаковы. Будь то средняя полоса России или якутская глубинка». Другой знакомый якут их Хандыги на такой же вопрос ответил, что якуты из Чурапчи даже их не считают живущими неправильно и потому не настоящими якутами. Насколько серьезно относиться к такой информации, наверное, личный выбор каждого. От себя могу сказать, что с какой-либо расовой неприязнью в Якутии не сталкивался. Напрягающие моменты были, но уверенное, правильно выбранное поведение помогало избегать конфликтов в ситуациях, развитие которых могло быть и непредсказуемым.
На границе Чурапчинского и Таттинского улусов - обязательная остановка на месте, называемым якутами - Лома. Тут путники задабривают местных духов, привязывая на специальную постройку разноцветные ленточки, оставляя монетки, сигареты. Здесь традиционное скульптурное изображение Олнсухута – поэта и певца национального якутского эпоса. Рядом с совершенно равнинной «карасиной» речкой - чайная и мальчик, торгующий наловленными за день карасями. Попросив благословления у духов, отправляемся дальше и к вечеру добираемся до Ытык-Кюёля. Это большое, больше шести тысяч населения, якутское село. Один из подвозивших меня парней не очень похож на якута. Внешне он скорее русский. На мой вопрос отвечает, что мать - русская, отец - якут, и поэтому он тоже якут. На вопрос, почему не русский, смущается, а после паузы говорит, что живет среди якутов и все его друзья - якуты. Это многое объясняет. По моей просьбе он подвозит меня до выезда из села и сожалеет, что я не заехал к нему домой пообедать. На обратном пути приглашает заехать в гости. Не обещаю, но запоминаю ориентиры, по которым его легко найти
От села подхватывает почтовая машина, забирающая почту из Хандыги. Почту с другой стороны подвезут на первом пароме через Алдан утром. Добротную грейдерную дорогу от поворота к новому, ближнему, чем прежде, месту переправы, отсыпали лишь пару лет назад. По пути на горках в лиственничной тайге вижу загоны и постройки. Сюда из ближних сел пригоняют домашний скот, лошадей и коров, на время весеннего половодья. 
Вскоре выезжаем на берег Алдана. Ширина его здесь примерно с километр. Паромы отходят от берега по мере наполнения, с рассвета до десяти часов вечера. Сейчас машин мало и матросы парома готовят на палубе ужин, ловят с кормы рыбу и купаются. Я, уйдя по галечному пляжу на пару сотен метров ниже, ставлю палатку и присоединяюсь к уже приступившему к рыбалке водителю. Она у него немудреная. Короткая пятиметровая донка с тремя крючками с насадкой из червей и клев, как «на черных камнях». Вот только рыбка - мелочь. Елец, который набрасывается на наживку, едва она попадает на дно. Сейчас, летом, хариус жирует в малых реках и горных ручьях и в большую реку спустится лишь к сентябрю. Мне на спиннинг удается поймать несколько крупных окуней. Разведя костер, варю на двоих уху. После того как водитель уходит спать в машину, я еще долго сижу у костра, вслушиваясь в темноту. Быстрая река шумит в ней водоворотами, а пламя костра освещает прутики ивняка и обрывистый берег. 
За рекой до Хандыги примерно сорок километров сосновым лесом и все тем же отсыпанным камнем проселком. По пути есть съезды на живописные берега Алдана. На одном из них спускаюсь и вижу под откосом красивую реку, с протяженным галечным пляжем. Алдан здесь заметно уже, чем у паромной переправы. На берегу сидит завернутый в белую простыню, по-восточному важный, якут. Он отдыхает и закусывает в компании двух дам. Ухожу в сторону к небольшому дровяному завалу, где, разведя костер, готовлю еду, кипячу чай, ем и купаюсь, и дремлю на припеке, расстелив коврик на нагретые солнцем камни. Купаться здесь не просто. Чтобы зайти в воду по пояс, надо отойти примерно с двадцать метров от берега. Но там течение такое, что стоять в нем уже трудно. Поступаю проще, заходя в воду по колено, ложась и опираясь руками на камни. И таким образом, позволяю потоку плавно нести меня по течению. Тем временем якут с дамами, оставив после себя мусор от упаковок и объедки, уехал, и я перемещаюсь в верхний конец пляжа, где и разбиваю свой лагерь. Здесь, перед перекатом, заметно глубже. Услужливое воображение рисует, как в темной глубине, за камнями и корягами затаились хищные ленки и таймени. Собрав спиннинг и достав блесны, я приступаю к рыбалке. Заброс за забросом, перемещаясь вдоль берега, исследую реку, но поклевок нет. К вечеру на плес в нижнем конце отмели приезжает еще один рыболов с женой и ребенком. Иду к ним, чтобы прояснить обстановку. Сергей из Хандыги. И это его любимое ближнее место рыбалки... Говорит, что обычно за вечер вылавливает на этом плесе двух-трех ленков, но сейчас клева нет и у него. На мушку, на удочку, ему удается поймать одного небольшого, с карандаш, хариуса. Не такой рыбалки я ожидал от знаменитых якутских рек. 
Ночью у костра слышу, как с шумом обрушивается в воду вместе с деревьями оттаявший на припеке мерзлотный берег. Где-то в ночи протяжно и тоскливо кричит лесная птица. Следующий день опять очень жаркий и мне совсем не хочется уходить от прохладной и чистой воды. Сначала, пытаюсь ловить ленков на блесну. На плесе пару раз даже вижу, как крупная хищная рыба, поднявшись из-за камней, резко дергает мою блесну, но схватить так, чтобы этого хватило для подсечки, явно не хочет. Скорее всего, дело просто в жаре. Нахожу на берегу чью-то потерянную снасть - обрывок тонкой лески с поплавком из винной пробки и комбинацией из маленькой мушки, и тоже маленькой, с таракана, самодельной блесенки. Этот подарок реки Алдан еще пригодится мне в пути и даже станет моим кормильцем. А пока, чтобы сварить вечером уху, ловлю на остатки червей ельцов. На ночь оснащаю донки живцом на хищника. Хищник не попадается и, разочаровавшись в летней рыбалке на Алдане, я отправляюсь дальше. Центр поселка Хандыга, родины нынешнего президента Якутии, удивляет обилием продуктовых магазинчиков с дагестанскими названиями и ценами в них, примерно в полтора раза выше московских. При небольших здешних зарплатах и работе, которой хватает далеко не на всех, это подталкивает к некоторым размышлениям. Из разговора с якуткой из поселка Усть-Майя я узнал, что хищническая добыча золота - обычное в якутской глубинке занятие и что скупает это золото отнюдь не государство. 
По деревянному тротуару выхожу на окраину поселка, где вскоре стоплю УАЗик. Едущим в нем двум якутам по пути со мной, примерно с сотню километров, до поворота на Тополиное. Увидев в салоне чехлы с оружием, спрашиваю, куда? Оказывается, что они едут в отроги Верхоянского хребта охотиться на оленей. То есть на незаконную охоту, поскольку летом она официально закрыта. Они же объясняют мне, что по их традициям, если бог охотничьей удачи Баянай тебе ее дает, нельзя ей не воспользоваться. Иначе в следующий раз он тебя обойдет. Ну да, ну да, очень удобно для оправдания браконьерства…. 
По пути проезжаем Чистый ключ. Это еще один большой поселок и аэропорт. Свою историю он ведет со времен Великой отечественной войны, когда здесь был построен аэропорт подсадки и дозаправки для перегоняемых по ленд-лизу из Америки к линии фронта своим ходом боевых американских самолетов. За ним, по обеим сторонам, ставшей заметно уже дороги, кустарник и непролазные заросли высокой, по пояс, карликовой березки и ивняка. Подъехав к повороту на Тополиное, съезжаем с дороги и останавливаемся на берегу небольшой, журчащей по перекатам, речки. Отсюда, с «нулевого километра», начинает свой отсчет зимник до Верхоянска и дальше на север. Один из якутов приглашает меня ехать вместе с ними на охоту. От предложения вежливо отказываюсь. Оба искренне удивляются тому, что я в одиночку хочу пройти путь на Колыму без ствола и даже без ракетницы. Благодарю приятелей за подвоз и вскоре остаюсь на дороге один. В десятке километров синеют отроги Верхоянского хребта. За полтора часа ни в ту, ни в другую сторону не проехало ни одной машины. Только внизу у моста, на стороне по направлению в Хандыгу, стоит большой самосвал. Рядом с ним водитель с сынишкой ждут, когда остынет заклинивший барабан заднего колеса. Поздоровавшись, ухожу дальше, за мост, где, спустившись на площадку у реки, ставлю палатку, разжигаю костер, кипячу чай. Когда все готово, зову водителя, но тот занят попытками возвратить машине мобильность. Позже они все же приходят к костру. Мы вместе ужинаем и пьем чай с карамелью, отмахиваясь от редких, но назойливых комаров. Сергей работает у дорожников, обслуживающих якутскую часть трасы «Колыма» и строящих ее новый участок, от находящейся на семьсот пятьдесят первом от Якутска километре переправы через реку Кубюме до поселка Усть-Нера. Там эта дорога будет связываться с так называемой Колымской трассой. С его слов до конца этот участок еще не отсыпан. И на реках, которые вброд не преодолеть, еще нет никаких мостов. Пока эту дорогу, которую раньше называли Хандыгской, с Колымской трассой связывает лишь старый и сильно разбитый ее участок, начинающийся от брода у поселка Кубюме. Сергей - рыбак и охотник, и мне, конечно, интересно с ним поговорить. Он рассказывает о Хрустальной горе, в нишу которой можно спуститься сверху и набрать там кристаллов горного хрусталя, о радиоактивных ручьях, которые, якобы, встречаются в горах. Рассказывал про охоту на медведей, северных оленей и снежных баранов. Говорил, что сейчас на охоту нет времени, но тут же упомянул, что с неделю назад, увидев рядом с дорогой, стрельнул на мясо сохатого, так сказать, не выходя из машины. Как я заметил, здесь многие, если не все, у кого оно есть, ездят по дорогам, имея в кабине оружие. Часто уже собранное и заряженное, чтобы не упустить удачу, посланную языческим охотничьим богом Баянаем…. На закате, на плесе у моста мы замечаем всплески хариусов. Сергей берет у меня удочку и пробует ловить на собранного под листвой червя, но хариус его попытки игнорирует. Я устраиваюсь спать в палатке, а Сергей с сыном уходят в кабину КРАЗа. 
От поворота на Тополиное дорога меняется, становясь из равнинной горной. На следующем двести пятидесяти километровом участке до Кюбюме она пересекает несколько отрогов Верхоянского хребта. В пятидесяти километрах от Теплого ключа - это Сеттте-Дабан, еще через двадцать пять километров - хребет Скалистый, а затем, через семьдесят километров, - хребет Сунтар-Хаята. Здесь уже надо быть готовым к соответствующим горным условиям сюрпризам. То есть обрывам, камнепадам, ручьям и рекам, после первого дождя способным превратиться в дикие, сносящие мосты и пробивающие насквозь полотно дороги потоки. Мне с погодой на пути к Магадану повезло. Жарко было днем и не холодно в спальном мешке и палатке ночью. Почти не было комаров. В лазури небес светило солнце, с вершин скалистых гор струились хрустальные ручьи, шумели на каменистых перекатах вполне мирные, не враждебные сейчас к путешественнику, реки. До Магадана от поворота на Тополиное одна тысяча пятьсот четыре километра. Несмотря на то, что машины здесь уже редки, варианты уехать с попутной машиной все же есть. В основном, с дорожниками. Участок, который в Усть-Нере будет соединять эту дорогу собственно с Колымской трассой. Во избежание путаницы следует пояснить, что традиционно Колымской трассой называется дорога от Магадана на север, на Усть-Неру. А та, что называется федеральной трассой «Колыма» соединяет в себе относительно новую дорогу от Якутска до Хандыги и отстроенную еще заключенными дорогу Хандыга-Кадыкчан, поселок на девятьсот каком-то километре Колымской трассы. Другого пути, по которому можно было бы проехать от Якутска до Магадана, летом 2006 года еще не было. 
За поворотом на Тополиное дорога становится не только на порядок менее обитаемой, но и более живописной. Добравшись до первого перевала, что называется, на перекладных, ближе к вечеру мне повезло встретить здесь двух приятелей-магаданцев, возвращавшихся на стареньких джипах из отпуска из Владивостока. Если, прочитав это, вы засомневались, я повторю. Два приятеля Анатолий и Константин, действительно проехали из Магадана до Владивостока в конце июня и сейчас точно так же, совершенно обыденно, возвращались обратно. Анатолий и Константин - не участники какой-либо крутой экспедиции, а самые обыкновенные, отнюдь не экстремальные магаданцы. Анатолий работает водителем в национальном парке на Колыме, Константин - работник МЧС в Магаданском порту. И джипы у них не новые, а купленные в не рабочем состоянии и восстановленные собственными руками. Правда сейчас у джипа Анатолия проблемы с креплением рессоры, из-за чего та могла рассыпаться на любом ухабе. Под мое согласие, в случае чего разделить на равных с ними все возможные тяготы и лишения, связанные с ремонтом или вытаскиванием застрявшей где-либо машины, я занял пассажирское место во втором не аварийном джипе. Горный участок до Кюбюме прошли без приключений. По пути проехали бывший поселок и базу дорожников под названием Развилка, за ним поворот на бывший поселок и разрабатывающий рудное золото прииск «Нежданиный». На пятьсот восемьдесят шестом километре от Якутска - перевал «Ласточкино гнездо», ручей с названием «608 км» и за ним, через километр, самый опасный участок этой горной дороги, так называемый «Желтый прижим». Перед ним щит, вмещающий на себе, наверное, все возможные в горах предупреждения об опасностях. Прижим - это узкий уступ, вырубленный в крае скалы, над которым сверху нависают огромные камни и осыпи, а с другой стороны обрыв в каменистое русло реки. Сейчас проезд по нему не представляет особой опасности. Но можно представить то, как здесь все непросто зимой в снег и гололед. Вскоре за Желтым и другой, менее сложный, прижим «Черный». За ним - река Никон-Ня с деревянным мостом и рядом старым мостом, разрушенным половодьем. На шестьсот семьдесят втором километре еще один сложный участок - серпантин под названием «Заячья петля».  
На шестьсот девяносто шестом километре от Якутска, на одном из перевалов расположилась метеостанция «Восточная». После спуска с перевала горы расступаются, и дорога спускается в живописную зеленую с голубыми озерами и белоснежными наледями долину. Это начало Оймяконского нагорья. Здесь, за водоразделом, все ручьи и реки уже текут не в Лену, а в Индигирку. Реки бассейна Индигирки славятся своей рыбалкой. Тихо вздыхая и с трудом сдерживая себя от соблазна остановить машину и сойти, еду мимо. Не хочется упускать возможность добраться до Магадана с Анатолием и Константином одним броском. Успокаиваю себя тем, что я уже знаю, где на обратном пути задержусь на неделю-другую и впитаю в себя все это великолепие. На семьсот пятьдесят первом километре рядом с дорогой - стометровая наледь. Вскоре за ней - ответвление на новую строящуюся дорогу на Усть-Неру и, наверное, самая коварная на пути в Магадан переправа через реку Кубюме, перед одноименным поселком. Бродов здесь несколько и проходимы они по-разному. Надо знать, где ехать. Анатолий и Константин знали. Сначала по дуге, через первую протоку на остров. С него, с острова на остров через остальные протоки. Тем, кто лезет в воду, не зная брода, местные могут показать брод за сто рублей, а тех, кто сунется сам, вытаскивает дежурящий здесь обычно и подрабатывающий этим КРАЗ. В таком случае цена уже пятьсот рублей. Впрочем, если в верховьях пройдет дождь, не поможет и он. И тогда остается лишь ждать спада воды, от трех четырех дней и более.
В Кубюме есть заправка. О девяносто пятом бензине здесь можно забыть, а вот восьмидесятым, если повезет, девяносто вторым или соляркой вполне можно разжиться. Через десяток другой километров слева от дороги большое озеро Красное, за ним мост через реку Сунтар и площадка, где мы останавливаемся на ночлег. 
Утром выезжаем рано. Здесь вдоль дороги тоже иногда попадаются километровые столбы. Только старые, и цифры на них ведут отсчет километров не от Якутска, а от Хандыги. 
А вокруг Оймяконское нагорье, наверное, одно из самых красивых мест на Земле. Примерно в пятидесяти километрах от Кубюме останавливаемся у изгороди и строений, похожих издали на фермерское хозяйство. Со двора нам навстречу уже спешит хозяин этого хозяйства, неведомо как попавший в эти края, Гуцул. На нем ручной вязки свитер, армейский камуфляж, болотные сапоги. С виду это крепкий мужик, про которого никак не скажешь, что ему за семьдесят, если бы не седая борода и изрезанное морщинами лицо. Вроде бы добродушно улыбается, а глаза с хитринкой. Фотографирую с ним «на память» Анатолия и Константина, обещаю заехать на обратном пути и «по коням». Старец просит нас передать посылку метеорологу в Агаякан. Нам это по пути, через пятьдесят километров.
По дороге то и дело шмыгают почти черные, как измазавшиеся углем, зайцы, с обочин веером взлетают и летят прямо перед лобовым стеклом полярные куропатки. Кажется, высунь руку и можно поймать их за хвост. Рукой едва ли, но, например, сачком, типа тех, которыми ловят бабочек, думаю легко. 
Весь Агаякан - это один жилой дом и двор с метеопостройками. Еще через шестьдесят километров справа, в стороне от дороги, большой поселок эвенов-оленеводов Ючугей. С дороги его не видно, лишь пасутся стада оленей и лошадей. Различать их издали легко. Если с рогами, то олени, а если с хвостами - лошади. Говорят, что эвены и эвенки могут обидеться на тех, кто примет их за якутов. Похоже, что эти народы, коренные и исторически пришлые, не очень-то дружат. Еще чуть больше полста километров пути и мы в Томторе. Это место известно как полюс холода. Рядом с дорогой памятный знак, говорящий о том, что здесь была зарегистрирована температура - минус семьдесят два и две десятых градуса. Бррр, даже представить жутко. Хорошо, что сейчас лето и плюс двадцать шесть. На другой стороне дороги небольшой мемориал с колоколом и металлическая табличка. На ней слова: « Жертвам политических репрессий, строителям дороги Магадан-Хандыга». Той самой, по которой мы сейчас едем. Дорога буквально отсыпана по их костям. Говорят, чтобы не рыть могил, погибших от холода и истощения, засыпали скальником прямо в дорогу. 
В большой горе за поселком два зарешеченных входа. Это что-то вроде большого холодильника. А у кладбища чуть в стороне памятник в виде штыка. Анатолий спрашивает проходящего мимо якута: «Кому памятник?».
Тот говорит, что во времена установления здесь Советской власти там «замочили» каких- то красноармейцев.
«Ваши?» - спрашивает его Анатолий. Тот кивает, улыбаясь: «Ага….».
Неподалеку от Тамтора, справа от дороги, аэропорт Оймякон. Сам райцентр Оймякон находится в сорока двух километрах по дороге уходящей влево, на реке Индигирке. За Тамтором поселок Куйдусун. Мужики укрепили рессору и решили, что если ехать аккуратно, то «дойдет». С тем и поехали. За Куйдусуном по мосту переезжаем давшую название поселку реку, и вновь по обе стороны ширь Оймяконского нагорья. Обрамленного горами, все больше и больше напоминающими сопки. Говорят, что в начале июля этот участок дороги, от Кубюме до Колымской трассы и бывшего поселка Кадыкчан, официально перестал быть частью федеральной трассы. И это притом, что другой дороги, по которой можно попасть на Колымскую трассу и в Магадан, на данный момент не существует. 
На выпасах, по обе стороны дороги, встречаются пастбищные домики, больше похожие на капитальные жилые избы. Некоторое расстояние от Тамтора в сторону Колымы можно подъехать на машинах местных, едущих на рыбалку или охоту. Из Оймякона иногда ходит вездеход, возящий туристов на озеро Лабынкыр. Это озеро, находящееся в сотне километров от трассы, привлекает, якобы, обитающим там чудовищем, подобным Лох-Несскому. А меня оно манит хариусами, со слов местных, достигающих там веса в три килограмма. Общаясь с бывающими там рыбаками, я слышал, что, хотя чудовища никто из них не видел, нечто необычное там все же есть. Рассказывали, что у них был случай, когда моторная лодка в штиль посреди озера, где большая глубина, налетела на невидимую преграду и едва не перевернулась. Проведенное тут же исследование водной толщи эхолотом, не обнаружило ничего. В 2007 году я сходил на Лабынкыр в одиночку, но об этом чуть позже.
Вскоре по большому деревянному мосту переезжаем Индигирку. Это пятьсот первый километр от Хандыги. Изумрудной прозрачности вода, наносы топляка на отмелях. Это еще одно место, где на обратном пути мне хочется задержаться и впитать в себя окружающий дикий мир неспешно, в деталях. 
Проезжаем и Куранах-Сала. Если верить километровому столбику до Магадана отсюда девятьсот двадцать один километр. Несколько капитальных сооружений, двухэтажный жилой дом, и какие-то люди, уже приступившие к разборке строений. Судя по настороженным взглядам, похоже, что они просто разворовывают оставленную связистами базу. 
За Куранах-Сала свежих следов машин на дороге уже нет, как и нет практически никаких жилых поселений вплоть до Колымской трассы. Зато, все чаще на дороге попадаются следы жизнедеятельности медведей. Здесь начинается самый сложный для прохождения участок дороги. По подсчетам Анатолия и Константина на границе Якутии и Колымы двадцать три лужи, при прохождении которых, если идти неправильно, можно не только залить движок или сесть на камень днищем, но и вовсе рюхнуться в ямку по крышу джипа. Перед каждой из луж остановка и промер глубин. Для этой цели у колымчан есть резиновые штаны. На одной машине, если это не большой вездеход, ехать здесь очень рискованно. Если идти двумя машинами с лебедкой, есть кому, в случае чего, вытащить. Так и едем от лужи к луже. А вокруг то сосновый лес, то долины, то сопки с кедровым сланником. 
Потихоньку доезжаем до границы Якутии и Колымы. Здесь с одной стороны небольшой речки знак, вещающий о начале ЯАССР и Оймяконского района, с другой - остатки знака, некогда говорившего о начале Магаданской области. 
Сразу за бродом переваливаем через небольшую гору, а за ней все та же картина. Живописные сопки, долины, наледи, только дорога стала еще хуже. Больше и глубже стали лужи. Местами ручьи текут прямо по трассе. А там где дорога идет по уступам, местами она просто проваливается и «утекает» по склону. Те, кому нужно проехать, закладывают эти дырки деревянными чурбаками из напиленных тут же деревьев или специально захваченными с собой мешками с окаменевшим цементом и чугунными радиаторами отопления. Нам повезло, мы прошли без особых проблем. Даже на пятидесятикилометровый участок с двадцатью тремя посчитанными и учтенными лужами было затрачено «всего» три часа. Останавливаемся напротив одной из наледей размером с три футбольных поля. Анатолий рассказывает, как на пути во Владивосток они спугнули здесь прямо с дороги двух медведей. Сейчас медведей нигде не видно, но судя по свежим следам, нет никаких сомнений, что здесь их много. Потому, несмотря на окружающую красоту, мне не хотелось бы остаться здесь одному и без оружия. Даже сейчас, когда у медведей достаточно корма, они реальная опасность. Со слов тех, кто живет здесь постоянно, медведи в этих местах крайне бесцеремонны. 
Проезжаем мимо необычного вида осыпей. Кажется, что весь склон засыпан потемневшей щепой. И снова ручьи, речки, остатки мостов. Говорят, что еще в 1986 году на Колымском участке Хандыгской трассы по большинству из имевшихся здесь деревянных мостов уже нельзя было проехать и что почти десять лет здесь не видели дорожников.В начинающихся сумерках, после очередного брода и разрушенного с одной стороны моста, проезжаем поворот на бывшую деревню Адыгалах. Сама деревня в паре километров от дороги. Постоянно в ней живет лишь один человек. Летом приезжают заготовщики сена, ягодники и старатели. Через еще сорок километров съезжаем к реке Аркагала и останавливаемся на ночлег. До выезда на Колымскую трассу и бывшего поселка Кадыкчан отсюда шесть километров и день пути до столицы Колымы. Самый сложный участок пройден. Утром, форсируем реку в брод и вскоре выезжаем на широкую грейдерную дорогу. Это и есть знаменитая Колымская трасса. Напротив поворота вдали «новенькие» пятиэтажки бывшего поселка Кадыкчан. А нам направо, теперь по прямой до Магадана. Вдоль отсыпанной скальником печально знаменитой Колымской трассы - голые, местами с порослью стланика и живописными осыпями, сопки. Меж ними и дорогой - изрытые и превращенные золотодобычей в «лунный пейзаж» долины ручьев и рек. Брошенные по причине дороговизны содержания и последующей централизации поселки. За проехавшей встречной машиной некоторое время впереди вообще ничего не видно, и горящие фары следующей машины выныривают из подсвеченной солнцем пыли опасно близко. Впрочем, как говорят магаданцы, сейчас машин не много. Движение в основном составляют наливники, возящие на прииски горючее. Раньше, когда в поселках вдоль трассы жили люди, движение здесь летом было такое, что вся дорога до Магадана и обратно проходила в коридоре висящей над трассой пыли. Сейчас жилые поселки можно пересчитать по пальцам. Чаще встречаются прииски. Для своих баз частные артели используют брошенные поселки. Так, почти в каждом бывшем поселке обжита часть территории под контору, общежитие, гараж и ремонтные мастерские. Все это огорожено и под охраной. Золото моют и буквально рядом с дорогой, и даже буквально срывая бывшие поселки. Среди них и Ягодный - малая родина известного музыканта и певца Шевчука. Зачастую продолжая разрабатывать те же места, где в сталинские времена его еще мыли заключенные. Потом - государственные артели с вольнонаемными старателями и теперь артели частные. И, как не покажется странным, золото здесь все еще есть. Просто заключенные, работавшие на золотодобыче, вскрывали и промывали золотоносные пески на глубину до трех метров, государственные прииски потом - до глубины пять–шесть метров. А частные старательские артели, используя японскую технику, берут пески для промыва на глубинах до десяти метров и более. Не редкость здесь и старатели одиночки, как с разрешением на добычу, так и, так называемые «хищники».Попадаются вдоль трассы поселки и вообще пустые, и разруха эта угнетает. Столько лет, буквально, на крови и костях осваивался этот край. А потом вдруг все взяли и бросили за ненадобностью. Перед поселком Большевик, вправо, ответвление другой дороги на Магадан, так называемая Тенькинская трасса. Уходя дугой в сторону потом, перед Магаданом, у поселка с названием Палатка, она вновь вливается в Колымскую трассу. В одном из мест видим прямо на дороге северного оленя. «Дикарь» - сходу определяет Анатолий. Дикие олени отличаются от «домашних», то есть пастбищных, серовато-коричневатым цветом и, как говорит Анатолий, борзостью. Должен признать, что на следующий год, когда мне довелось вновь побывать в Якутии, побродить по Верхоянским горам и Оймяконскому нагорью, пожить с эвенами-оленеводами, я так и не научился отличать оленей-дикарей от бродящих на вольном выпасе по горам оленей эвенов. После продолжительного подъема выходим на перевал, где делаем остановку. Здесь площадка- стоянка, на которой предпочитают отдыхать водители-дальнобойщики, а чуть в стороне мемориал в память о погибших при строительстве дороги и освоении золотоносного края заключенных. Дальше у трассы будет еще один подобный мемориал. Больше о прошлом, с которым у большинства из нас ассоциируется слово Колыма, внешне здесь ничего не напоминает. Разве что, сама трасса, как и предыдущая, Хандыгская. Наверное, это и есть самый большой им памятник. Проезжаем Сусуман. Это райцентр и еще один город на Колыме. Собственно в Магаданской области их всего два, Магадан и Сусуман, остальные - поселки. В жилом поселке Дебин Колымскую трассу пересекает река Колыма.Примерно через полторы сотни километров - бывший поселок Стрелка. Давно хотел сюда попасть, повидать деда Прохора Прохорова. Человека, судьба которого - пример, какой пушинкой на ветрах может быть жизнь человека. Простого крестьянина с рязанщины, прошедшего и фашистский плен и эмиграцию, и сталинские лагеря. А под конец жизни еще и ограбленного перестройкой. О нем мне рассказывал знакомый режиссер-документалист, снимавший на Колыме фильм о сталинских лагерях. Я видел его в фильме и на фотографиях. Но Прохор умер два года назад. Теперь в его доме, единственном, что осталось от поселка, живет другой, тоже не молодой человек, сын начальника отдела снабжения тех самых лагерей Дальстроя. Ловит хариусов, коптит, вялит да продает проезжим водителям.Следующий – бывший поселок Мякит с уже бывшим памятником Ленину. На фото трехлетней давности я видел этот памятник еще почти целым. Правда, уже тогда с отстреленным пулей лицом и в черной зековской шапке. Теперь от него и вовсе почти ничего не осталось. В стороне, в восемнадцати километрах отсюда, еще сохранившиеся остатки бывшего лагеря Днепровский. За Мякитом, в каменистой долине, видим неспешно бредущего куда-то по своим делам медведя. Через тридцать километров перевал Дедушкина Лысина. Отсюда дорога к Магадану идет под уклон, и машины катятся веселей. Справа по борту проезжаем Черное озеро. Говорят, у него дурная слава. Вроде как, и живность у него не селится, и рыба в нем не водится. Ну, а после перевала Яблоневого Магадан, в буквальном смысле уже не за горами. Появляется асфальт, оживляется движение. Карамкен, Палатка, Стекольный со стеклозаводом и глухарями на обочине, поселок Сокол с поворотом на магаданский аэропорт, а там уже, можно сказать, пригород. За десяток-полтора километров от Магадана солнечную ясную погоду сменяет туманная морось. Попутчики говорят, что это здесь часто. В Магадане и рядом может быть туман и морось, а отъедешь - ясно и светит солнце. В этой туманной мороси и въезжаем в Магадан. Справа, вверху на сопке над городом, - «Маска скорби» работы Эрнста Неизвестного. А если пересечь расположенный на холмах город, то дорога упирается в бухту Охотского моря. Если не считать дороги в порт, это и есть конец главной дороги на Восток, ее последней части - федеральной трассы Колыма.Потом была ловля корюшки прямо с пирса в городе и рыбалка на Оле. Реке впадающей в Охотское море в сорока километрах от Магадана. Кету на блесну, а морскую мальму на удочку в проводку на кетовую икру. Объедался морошкой на нависшем над морем Колымском нагорье. Затем не менее интересное возвращение назад. Опять по Колымской и Хандыгской трассам до Якутска. С интересной хариусовой рыбалкой на впадающей в Усть-Майю небольшой колымской речушке Адыгалах. С встречей с промышляющими золото старателями-хищниками. С душистой настоящей банькой по-черному в глухой колымской деревушке. С ночной встречей с не желавшим уступать мне дорогу к палатке и костру на берегу реки медведем. И конечно, выбором мест для будущих интересных мне путешествий. Только в начале сентября проехав от Тынды до Северобайкальска по БАМу и три дня попутешествовав по северной оконечности Байкала, я ощутил, что мне хочется домой. За два месяца самостоятельного путешествия, как губка я впитал в себя столько интереснейших впечатлений, сколько едва ли можно набрать и за десяток лет привычной для многих, обыденной жизни. Но, самое главное, что дало мне это первое большое путешествие - это понимание того, что возможно все. И тогда, пока еще есть интерес к путешествиям, многое из этого «все» еще впереди. [att
achment=28250:061_3_.jpg]

Сообщение отредактировал strelec - 25.8.2009, 22:06

[strelec]

Если кто знает Анатолия или Константина, сообщите им пожалуста: журнал "Охота и рыбалка. 21 век." №9-10, 2009 год. Первая картинка на разворот в начале статьи. Мужикам будет приятно Было бы здорово если бы вышли на связь. Продолжение о якутских путешествиях по Верхоянским горам и хождении на Лабынкыр 2007 года, скорее всего после НГ.

[Temny]

Я так понял это было в 2006году?
Страно что ему "желтый" прижим показался опасней "черного"... Хотя он еха со стороны Якутска.
А так молодец.

[strelec]

Желтый больше осыпается.

[p.oleg]

сейчас уже так не проедешь ((

[KAMAZ]

отличная история, автор молодец

но одно зацепило

Они же объясняют мне, что по их традициям, если бог охотничьей удачи Баянай тебе ее дает, нельзя ей не воспользоваться. Иначе в следующий раз он тебя обойдет. Ну да, ну да, очень удобно для оправдания браконьерства….

со своим уставом в чужо монастырь...

[strelec]

Этот "монастырь" для меня не чужой. И тут, конечно, все не однозначно.Одно дело эвены живущие в природе, которые несмотря на то что краснокнижный снежный баран для них обычная еда а черношапочный сурок деликатес, никак не воспринимаются мной как брэки, другое "автоковбои" стреляющие во все что видят, оставляя гибнущих потом подранков и плодя проблемных медведей. 

[KAMAZ]

а кто сказал, что они подранят? в тех краях ружье держать учаться как только поднять его силы появляются.
кстати, в 2006-м очень ярко помню как прям кишела медведями тайга...

а монастырь это местных жителей.

[strelec]

Не убедил. Путешествую по стране много и от Мурманска до Магадана насмотрелся, даже не просто среди "местных", а коренных жителей живущих в дикой природе, - всяких. Настоящий охотник и охотится правильно и лишнего не возьмет, вне зависимости узнает об этом кто или нет. Уродов с оружием к таким не отношу.

Сообщение отредактировал strelec - 29.8.2009, 1:24

[tpavel]

сейчас уже так не проедешь ((

А почему не проедешь?


Имеется в виду сильные размывы полотна в которые вы уперлись по пути в Адыгалах? Или еще какие-то "порухи" появились?

[D-imon]

именно поэтому
ссылка доступна только зарегистрированным
"Мужики...всем привет!!!
Прибыл ночью...дайте пару дней прийтить в себя...а то давно не было такого напряга. А потом обстоятельно и с фотками всё расскажу. А если вкратце, то ситуация, по МОЕМУ СКРОМНОМУ МНЕНИЮ, выглядит так-Нижняя трасса на участке Куранах Сала-Адыгалах стала непроходимой для серийного внедорожного транспорта. Проскочить можно только на лёгком мотоцикле, что и сделали в этом году два "вояджера", если не ошибаюсь с Хохляндии.
Все остальные попытки, в том числе и моя, закончились на марях долины Баягапа. Проблема та же, что и с магаданской стороны-оттайка линз...а до ближайшего леса 3-5 км. Олег абсолютно прав, когда говорит, что трасса разрушается с катастрофической скоростью. Это и касается моста через Индигирку, по которому и пешком пройти стало стрёмно.
Новостей-море, фоток тоже ;-)))
Впечатлений хватит на толстую книжку. )))" © TOKO

[Барон]

Если кто знает Анатолия или Константина, сообщите им пожалуста: журнал "Охота и рыбалка. 21 век." №9-10, 2009 год. Первая картинка на разворот в начале статьи. Мужикам будет приятно Было бы здорово если бы вышли на связь. Продолжение о якутских путешествиях по Верхоянским горам и хождении на Лабынкыр 2007 года, скорее всего после НГ.

Спасибо за статью получилось очень интересно....
Тебе огромный привет от Анатолия и Кости!!!!
Если понадобится связь с ними выходи через меня я сын Анатолия, есть много новостей!!!!

[tpavel]

именно поэтому
ссылка доступна только зарегистрированным
...Все остальные попытки, в том числе и моя, закончились на марях долины Баягапа....

Попалась старая тема, хотел бы дополнить свежей информацией, вдруг кому пригодится.


Если развернулись встретив сложности даже не доезжая водораздела - это правильно, впереди таких луж еще очень много было бы. Долина Баягапа - проходится вообще без проблем, там просто нет марей. Да и вообще, Якутская сторона дороги сильно лучше в целом. А вот в его верховьях, уже на самом Колымо-Индигирском перевале в общем-то и начинается "дорога 1000 луж", тут уж никуда не деться. Но ведь тем и интересен маршрут, верно? 

Сравнив фотографии с 2005 годов (начиная от ШинтопТрофи) с реальностью (июнь 2010) могу сказать, что ХУЖЕ с годами она не становится. Пока мосты на Куйдусуне, Индигирке и Куранах-Сале стоят, дорога проезжаема. А других мостов уж "100 лет как нет" (см 2 фото). 

На Аян-Юряхской стороне, после Бастаха дорога заметно улучшается: в бассейне реки Эелик уже второй год работает "Магадангеология", все линзы и промоины были подправлены бульдозером (см. 1 фото).

Ищущим в хорошем смысле приключения - настоятельно рекомендую проехать по маршруту старой (южной, хандыгинской) колымской трассы. Основное условие - ехать в малую воду, переправ предстоит много форсировать.

Если потребуется свежая детальная информация - обращайтесь.

Сообщение отредактировал tpavel - 17.9.2010, 10:38

Эскизы прикрепленных изображений