Дело было в среду, когда снег выпал. Еду домой на летней резине (пока гром не грянет, мужик не перекрестится). На переезде перед Чапаевкой мою «девятку» уводит вправо, и одним колесом заваливаюсь мордой в отвесный кювет. Вышел, глянул — сижу хорошо, практически на брюхе. Сгоряча попробовал дать задний ход, но тут же сообразил, что сейчас просто завалюсь в кювет на бок, и вцепился в ручник как сбитый летчик в рычаг катапульты.
Достаю телефон, начинаю звонить друзьям. Кто на работе (домой только через час-два), кто также как и я еще не «переобулся». На пятом звонке вдруг разряжается, и шансы на быстрое спасение падают до нуля…
В отчаянии машу руками проезжающим мимо машинам, но никто не
останавливается. Видимо, не хотят связываться (или, как и я на
летней)…
Тут смотрю от переезда идут в мою сторону три мужика. Я кидаюсь к ним;
— Простите, я тут застрял… У вас телефон есть? Я заплачу.
Один смотрит на свесившуюся в кювет машину и молча достает из кармана телефон. Я протягиваю руку, но тут другой (повыше и поплечистей) меня останавливает;
— Не надо. Сами справимся. Берись с той стороны.
Мужики залезают в кювет (а там снегу по колено) и крякнув, в два приема выталкивают тачку на дорогу. В порыве благодарности протягиваю мужикам пятихатник;
— Спасибо огромное! Не знаю, чего без вас делал бы…
Здоровяк снисходительно отмахивается;
— Не надо. С каждым может случиться. Убери.
Смущенно прячу деньги, и тут вспоминаю, что в машине валяется бутылка коньяку, до которой никак не доходят руки отнести домой;
— Мужики, ну хоть пузырь возьмите! А то, ей-Богу, мне потом стыдно
будет.
— Пузырь? — здоровяк вопросительно поглядел на своих спутников, и когда те медленно, с достоинством кивнули, с улыбкой согласился, — Ну…
Пузырь можно.
Эх, не перевелись еще на Руси нормальные мужики!
